Предложение Минфина о налоговом маневре призвано разорвать «порочную спираль» ухода зарплат в тень и разбалансировки бюджетов внебюджетных фондов.

Формула 22/22 выбрана как наиболее нейтральная для бюджета, которому предстоит закрыть «дыру» в доходах Пенсионного фонда в 1,4 трлн рублей. Кроме того, ЦБ придется проводить более консервативную политику, чтобы сдержать скачок инфляции.

Министерство финансов выбрало вариант налогового маневра в виде повышения НДС до 22% и снижения ставки страховых взносов до 22% как наиболее нейтральный, объяснил журналистам позицию ведомства замминистра Владимир Колычев. Цель маневра — вывести из «тени» зарплаты в конвертах в формальном секторе и вообще неформальные платежи. Их объем Минфин оценивает в 10–12 трлн руб.
«НДС увеличивается на 1,2 трлн руб., страховые взносы выпадают на 1,4 трлн руб., но экономия на страховых взносах по платежам работников бюджетного сектора это нейтрализует. Эффект нейтральный... У регионов большой положительный эффект, потому что у них ничего не выпадает, а только растет экономия по страховым взносам медицинским работникам, учителям и т. д. У ФОМСа тоже положительный эффект... У федерального бюджета небольшой отрицательный эффект», — сказал Колычев.

На страховых взносах с зарплат бюджетников регионы сэкономят 300 млрд руб., говорил ранее министр финансов Антон Силуанов.

Выпадающие доходы ПФР предполагается перечислять из бюджета «до копейки», уверяет Колычев. Но ради повышения собираемости взносов повышать ставки уже невозможно — новые компании и рабочие места создаются в большей степени в неформальном секторе, отмечает замминистра. Недоборы бюджетов всех уровней при оценке объема «зарплат в конвертах» в 5 трлн руб. составляют около 1,5 трлн руб., говорил ранее RNS источник, знакомый с расчетами, представленными на совещании в Минфине 9 марта. Еще есть зарплаты, которые вообще не учитываются — их платят незарегистрированные фирмы, поясняет Колычев. Всего объем неформальных зарплат может быть оценен в 10–12 трлн руб.

«Потери бюджетов разного уровня — около 2 трлн руб. в год. При этом основная причина — высокие ставки социальных сборов», — признает ректор Финансового университета Михаил Эскиндаров, отмечая, что снижать взносы и увеличивать НДС логично.

Уйти от НДС сложнее, чем от уплаты страховых взносов, поясняет Колычев. Поэтому маневр ударит прежде всего по отраслям, где высокая доля «тени», например по строительству. Сельское хозяйство, наоборот, выиграет: сельхозпродукция пользуется льготным НДС, а сельхозпроизводители станут меньше платить страховых взносов.

Впрочем, вице-премьер Ольга Голодец уже заявила, что столь «сложных мероприятий» можно не проводить, так как устранить «серую» занятость сегодня не составляет никакого труда. ФНС, ПФР, ФОМС видят доходы каждого человека, и нужно только задаться целью «обеления» теневого сектора, говорит вице-премьер.

«Сейчас из той информации, которая есть, определить очень сложно... Ставка на то, что зарплата — вся или в значительной мере — будет обеляться... пока сложно сказать», — согласен зампред — главный экономист ВЭБа Андрей Клепач.

Разгон инфляции

Прямой инфляционный эффект от налогового маневра — 1–1,5 п. п., то есть цель по инфляции в 4% в 2019 году сдержать не удастся. Но этот эффект может быть больше — 2 п. п., если закладывать инфляционные ожидания. Обычно граждане не верят в прогнозы по инфляции. Последний опрос «инФОМ» по заказу ЦБ показывает, что снижение инфляционных ожиданий населения в феврале приостановилось. Прямая оценка ожидаемой инфляции на следующие 12 месяцев — 12,9% (при цели 4%), с использованием нормального и равномерного распределения представлений о будущей инфляции составили по 4,6%. В феврале доля респондентов, не считающих, что инфляция превысит 4%, вернулась к декабрьскому уровню — 63%.

«Логично будет, если Центральный банк будет видеть риски того, что инфляционные ожидания будут ускоряться, он должен будет какой-то промежуток времени держать более высокие процентные ставки... Это зависит от совпадения двух вещей — в какой момент мы будем вводить маневр и где будут инфляционные ожидания, насколько они будут устойчивыми в этот момент», — говорит Колычев.
Промышленников инфляция тоже беспокоит, сказал RNS глава РСПП Александр Шохин, в целом поддерживающий идею снижения налогового бремени на труд.

«Безусловно, нас не может не волновать оценка последствий, в том числе связанных с увеличением НДС как для компаний целого ряда отраслей, так и для населения... учитывая, что инфляционный всплеск также прогнозируется, а это значит замедление снижения ключевой ставки и доступа к финансовым ресурсам», — указал Шохин.
Около маневра
Торгуемые сектора получат преимущества, а в неторгуемых ситуация будет противоположной, хотя снижение соцвзносов может компенсировать эффект, полагает Эскиндаров.

«Оценка эффекта от сдвига налогов (22/22) на горизонте пяти лет приведет к повышению ВВП на 1 п. п. Однако этот эффект снижается до 0,3%, если повышение индекса потребительских цен (ИПЦ) компенсируется получателям бюджетных трансфертов», — посчитал ректор Финуниверситета.

Вопрос не только в цифре 22/22 — изменения нужно оценивать в комплексе, говорит Шохин. «В том числе вопросы, связанные с функционированием системы социального страхования и, прежде всего, пенсионной системы», — напоминает он.

Сам собой налоговый маневр, будь то 22/22 или 21/21, на население повлиять не должен, но всей конструкции пока нет, согласен Клепач. Маневр — не главное для стимулирования экономики, указывает экономист.

«То, что параллельно с этим обсуждается вопрос изменения подоходного налога, потому что снижение ставки (страховых взносов. — RNS) означает, что дефицит Пенсионного фонда очень сильно увеличивается: может быть, до 2 трлн руб. добавочно. Его чем-то надо компенсировать. Отсюда обсуждаемые планы, но не решено: повышать подоходный налог, вводить ли, по сути дела, принудительное сбережение, отчисление пенсий. Пока нет конструкции», — указывает Клепач.

Маневр будет «вшит» в план действий правительства до 2025 года, уверяет Колычев. Например, он лучше сработает при снятии ограничений на рынке труда. Среди сопутствующих мер, как говорил источник RNS, Минфин указывал, в том числе, повышение издержек на оборот наличных, сокращение теневой экономики, страхование от безработицы, а также механизм «созидательного разрушения» на рынке труда.

Источник: ИА "RNS"

• Минфин РФ